Суровые условия Севера диктовали монастырской братии особый образ жизни. Что приходилось делать монахам в северных монастырях? Какие выполнять послушания, каких не встречалось в центральной и южной России?
1
Варить соль
Самым доходным из монастырских промыслов, и к тому же не таким рискованным, как рыбная ловля, было солеварение. Основные расходы на содержание солеварен были связаны с использованием большого количества дров. На морском берегу рыли колодцы глубиной до 10–12 метров, в них собиралась вода, содержание рассола в этой воде составляло обычно около 11%. Около колодцев стояли варницы (простые сараи), в которых на железных крюках над печью были подвешены четырехугольные железные сковородки — црены. Рассол кипятился в црене несколько суток, потом остывал и загустевал. Каждый отдельный процесс (полуваря) занимал в среднем семь-восемь дней, в результате полувари получалось около 190 пудов (более трех тонн) соли.
Полученная соль в основном шла на продажу. Именно продажа соли позволяла, например, Николо-Корельскому монастырю «всякий монастырский запас покупать».
Спасо-Суморин монастырь в Тотьме с самого своего основания был ориентирован на солеварение: территория монастыря находилась между старым тотемским посадом — Варницами, где велось производство соли, и новым, на котором был возведен кремль-острог. Основатель монастыря, преподобный Феодосий Тотемский (в миру Феодосий Юлианович Суморин) получил в 1554 году царскую несудимую грамоту и приступил к устроению Тотемского монастыря. В ответ на челобитную Феодосия царь Иван Грозный в 1555 году разрешил обители завести соляную трубу и варить в ней безоброчно соль для последующей продажи в Тотьме. С учетом рискованного характера севернорусского земледелия, небольших земельных и людских ресурсов возникающего монастыря предоставленное ему право на солеварение и соляную продажу заметно расширяло источники дохода. В 1567 году в духовной (то есть завещании) Феодосия Суморина указаны уже три варницы у Соли Тотемской с «цренами», то есть с большими сковородами, на которых вываривали соль, и четвертая без црена, а также несколько соляных труб. Успехи преподобного Феодосия в деле устроения монастыря, его активного экономического развития и роста, в первую очередь, благодаря солеварению и продаже соли были настолько велики, его так ценили местные жители, что — уникальный случай! — в названии обители позже увековеличили мирское имя святого — Спасо-Суморин.
Солеварением занимались в монастыре преподобного Корнилия Комельского, в Ошевенском и других монастырях. Но главным поставщиком соли в России был, конечно, Соловецкий монастырь. На Соловках монахи занимались солеварным промыслом с самого возникновения обители. Они восстановили монастырские доходы в основном за счет соляных варниц и беспошлинной продажи соли.
2
Ловить рыбу
Наиболее важными видами рыболовства были мурманские тресковые промыслы, промысел беломорской сельди и семужий промысел. При этом хотя по объему промысла семга уступала другим видам, ценилась она выше трески и сельди. Не зря на Русском Севере лосося (семгу) называли «рыбой», а всех других рыб — по их названиям. Именно промысел семги стал одним из главных привлекательных факторов прихода монастырей на побережье Белого моря.
Особенно хорошо улов рыбы был поставлен в Кресто-Онежском, Антониево-Сийском и Соловецком монастырях.
Уже к XVI веку в разных частях Соловецкого архипелага стояли рыболовецкие тони: промысловые участки с избами, поварнями, ледниками и амбарами, с поклонными крестами и часовнями. «Тонями» называли и большие сети для ловли рыбы: вдоль их нижнего края подвешивали грузы. Таким неводом с лодки огораживали значительные прибрежные участки, затем несколько монахов заходили на глубину и вели сеть к берегу. В сезон за один раз вытягивали от 2 до 30 пудов сельди, а за год на Соловках добывали от 100 до 2000 пудов рыбы (в одном пуде — 16,38 килограмма).
Кроме сельди соловецкие монахи ловили в море семгу, камбалу, треску и корюшку. В зимнее время в морских губах крючками ловили навагу. Около берегов в море добывали морскую капусту, листья которой достигали в длину полтора метра, а в ширину — больше 35 сантиметров.
Самой распространенной пищей в мясоед в Соловецкой обители была треска. В Кирилло-Белозерском монастыре в Великий пост по субботам и воскресеньям подавалась икра черная с луком и икра красная сиговая с перцем.
С ловлей рыбы связано немало историй в житиях северных святых. Например, однажды преподобный Кирилл Белозерский послал рыбаков на Сиверское озеро ловить рыбу. И когда рыбаки были уже на середине озера, поднялась сильная буря, волны вздымались и угрожали рыбакам смертью. Не в силах справиться с волнами, рыбаки не могли подплыть к берегу. Некий человек по имени Флор стоял в это время на берегу и видел терпящих бедствие. Он быстро побежал к святому и сказал ему: «Рыбаки тонут!» Святой, взяв в руки крест, поспешил на берег озера. Он перекрестил озеро, и оно тотчас же перестало волноваться, став совершенно тихим. В тот день рыбаки поймали множество рыбы, больше, чем в прежние дни.
3
Заготавливать рыбу
В Соловецком монастыре свежий улов шел к монастырскому столу, но с учетом штормов и долгих холодов существенная часть добычи заготавливалась впрок. Такие традиции существовали и у поморов, что веками вели рыбный промысел в Белом море и устьях рек. По примеру местных рыбаков, сезонный улов монахи сортировали и хранили в бочках, пересыпая рыбу слоями соли с добавлением или без добавления воды. Способ заготовки был затратным и не позволял разнообразить рацион в опасные для рыболовства периоды.
4
Пасти оленей
Николо-Корельский монастырь в Большеземельной тундре организовал монастырское оленье стадо. Архивные документы свидетельствуют о «передаче стада из-под присмотра священника Исадского под присмотр священника Шаньгина» в 1861 году.
В Соловецком монастыре в XVI веке по распоряжению игумена Филиппа (Колычева) на остров Анзер завезли несколько пар лапландских оленей. Олени размножились. Их расселили на трех лесистых островах: Соловецком, Анзерском и Муксалме. В случае нужды монахи ловили оленей, кожа использовалась на сапоги, шерсть для набивки тюфяков и подушек, а мясо шло в пищу мирским людям, работавшим на обитель.
5
Устраивать гидротехнические сооружения
В XVI веке святитель Филипп (Колычев), в бытность свою соловецким настоятелем, организовал садки, позже так и названные — Филипповскими. В двух километрах от монастырских стен монахи поставили каменную дамбу, которая перегородила протоку, соединяющую с морем небольшой залив. На 150 метров в длину и 2 метра в глубину уложили друг на друга крупные гранитные валуны. Игумен принимал участие в переносе и установке камней. Между валунами сохранялось пространство, достаточное для обмена морской воды во время приливов и отливов и для просачивания в залив планктона и мелкой рыбешки. В то же время дамба не позволяла уйти в море промысловой рыбе — и та могла жить и размножаться в садках в обычных условиях. В сезон монахи выпускали часть морской добычи в садок, а в шторм или в холода ловили с лодок нужное им количество свежей рыбы в безопасном и тихом заливе.
6
Добывать китовый жир
Монастыри, стоявшие на морском побережье, уделяли большое внимание «мурманскому промыслу». Основной продукт промысла — ворвань, то есть китовое, моржовое и тюленье сало, охотно покупали в Холмогорах, Каргополе и даже за рубежом. Например, каждое лето в Печенгскую обитель приходил купеческий корабль из Гамбурга, купцы брали в обители семгу, китовое сало, а взамен давали соль, крупы, вино и другие припасы с приплатой деньгами. В конце XIX века монашескому скиту, организованному Николо-Корельским монастырем на Новой Земле «с целью просветить евангельским учением» самоедов было дано право пользования небольшими охотничьими угодьями наравне с местными жителями. Добывали белуху, нерпу, тюленей. Это принесло приходу хороший доход.
По преданию, в монастыре преподобных Вассиана и Ионы Пертоминских как-то во время безденежья монахи не знали, как расплатиться с работниками монастыря. Когда братья после вечерни вышли из церкви, то в сумерках увидели какую-то странную гору, возвышавшуюся на берегу. Подошли поближе. Оказалось, что на берег выбросило огромного кита. Монастырь продал 230 пудов китового сала, и обитель была надолго обеспечена.
7
Учить грамоте язычников
Православных миссионеров среди северных монахов было много. Например, в 1825–1830 годах архимандрит Вениамин из Антониево-Сийского монастыря был послан архиерейским начальством для благовествования Евангелия. Изучив самоедский язык, он составил грамматику и перевел несколько религиозных книг. Кроме крещения 3000 человек, сотоварищи Вениамина уничтожили много языческих идолов. А игумен Николо-Корельского монастыря Филарет в 1822–1835 годах пять лет прожил с самоедами в самоедских тундрах и строил там деревяные церкви для принявших христианство местных жителей. Николаевский монастырь в Архангельской области в 1832 году духовно окормлял как минимум три прихода в самоедской тундре. Летом обитель посылала монахов и послушников для проповеди Евангелия язычникам-самоедам.
8
Выращивать арбузы
Да-да, это не описка — не клюкву выращивать, не морошку, а именно арбузы. А еще — ананасы, дыни, тыквы… Не говоря уже о яблоках и грушах. И это — на севере, граничащем с Полярным кругом! В Валаамском монастыре давнии традиции садоводства и огородничества. Еще в середине XIX века монахи на святом острове устраивали теплицы, в которых отлично чувствовали себя и вызревали самые экзотические плоды. Тогда же были разбиты знаменитые террасные валаамские сады, в которых не только выращивались, но и культивировались, выводились новые зимние хладостойкие сорта яблок. Валамский монастырь построен на скале, на камне, поэтому сады и тепличные растения высажены на насыпной (наносной) почве, которую почти двадцать лет специально ввозили на остров летом на лодках и баржах, зимой — на себе с материка. Со всего острова собирали щепу, ветки, навоз, добавляли золу, известь, все это смешивали с привезенной землей, давали перегнить, и таким образом образовался слой рыхлой питательной почвы на практически голых камнях. При игумене Дамаскине, в середине XIX века в Валаамских садах выращивались груши, вишни, сливы, крыжовник, малина, смородина, земляника, клубника…
Соловецкие монахи превзошли своих валаамских собратьев. Здесь теплицы появились вообще первыми в России — еще в XVI веке! На Соловках варили соль и делали свечи, от солеварен и на воскобительном заводе было много тепла. Расчетливые и экономные в хорошем смысле иноки решили: что добру пропадать! Выстроили оранжереи и отвели туда по трубам тепло. В парниках выращивали овощи, зелень и всякую экзотику. Еще в XIX — начале ХХ века в соловецких парниках росли дыни, арбузы и персики. На территории Соловецких островов есть ботанический сад. Он был основан в 1822 году. Чтобы обеспечить растения водой, под землей проложили трубы из обожженной глины. В ботсаду и сейчас благополучно растет более 500 видов растений, среди которых есть не только северные виды, но и растения умеренных широт, и даже экзотические для этих мест завезенные редкие породы деревьев, кустарников и цветов. Здесь успешно адаптировались актинидия коломикта, барбарис угловатый, боярышник Максимовича, дуб черешчатый, жимолости альпийская и татарская, кизильник цельнокрайний, магония падуболистная, малина душистая, микробиота перекрестнопарная, мушмула германская, ольха разрезнолистная, пузыреплодник калинолистный, сосны горная и Банкса, туя западная, яблоня сахалинская, элеутерококк колючий и многие другие растения. Ухаживают за растениями и сотрудники ботанического сада, и волонтеры, и монахи.
(В тексте использованы материалы книги Е. Романенко «Повседневная жизнь русского средневекового монастыря»)
