С 1950 по 1984 годы на территории недействующего Валаамского монастыря располагался дом инвалидов — государственное учреждение, куда принудительно отправляли сперва инвалидов-фронтовиков, впоследствии — инвалидов, освободившихся из мест заключения. О трагедии этих людей, запертых в четырех стенах и никому не нужных, долгое время никто не знал. Но правду не скроешь, информация постепенно начала просачиваться. Например, благодаря Евгению Кузнецову, работавшему на Валааме экскурсоводом еще до закрытия дома инвалидов и написавшем книгу «Валаамская тетрадь». А в 1974 году здесь побывал художник Геннадий Добров и сделал серию портретов здешних обитателей.
Все началось в 1949 году, когда распоряжением советского правительства в разных регионах страны были созданы дома инвалидов — специально для того, чтобы убрать с улиц городов занимающихся попрошайничеством калек. А калеками многие из них стали на войне, кто-то лишился рук, кто-то ног, кто-то зрения. Причем немало среди них было тех, кому просто некуда возвращаться — родные погибли (а бывало, что родня отказывалась принимать своего фронтовика-инвалида… а еще бывало, что инвалид сам не хотел показываться близким в таком виде, не хотел становиться для них обузой). Этим людям ничего другого не оставалось, кроме как раскатывать по улицам на своих самодельных тележках и просить милостыню. Причем с боевыми орденами и медалями на груди.
Чем было продиктовано стремление властей поместить таких инвалидов в государственные учреждения? Есть разные версии. С одной стороны, должна же была страна позаботиться о тех пострадавших воинах, кто защищал ее и в итоге оказался в беспомощном состоянии? С другой, сам вид этих «человеческих обрубков», да еще при боевых наградах, был «идеологически вреден» — ведь он противоречил официозной риторике, что все в стране советской хорошо, портил картину. И потому возникло желание убрать их куда-нибудь подальше, с глаз долой. А куда? В сеть специально созданных учреждений, которые, будучи формально медицинскими, по сути оказались тюремными. Причем впоследствии были даже планы узаконить такое положение. Министр внутренних дел С. М. Круглов в своем докладе от 20.02.1954 заявлял: «Нищенствующие отказываются от направления их в дома инвалидов… самовольно оставляют их и продолжают нищенствовать. Предлагаю преобразовать дома инвалидов и престарелых в дома закрытого типа с особым режимом».
Неизвестно, было ли реализовано его предложение, но факт остается фактом — в 1950 году буквально за одну ночь силами милиции инвалидов забрали с улиц и развезли по учреждениям. Причем в спешке хватали даже тех, у кого есть семья и заботливые родственники. Там, в домах инвалидов, у людей изымали документы, и потому они, даже будь у них физическая возможность уйти, все равно вынуждены были оставаться «на полном государственном обеспечении».
Каким было это обеспечение, мы не знаем. Нет установленных фактов издевательства персонала над пациентами, голода, холода и так далее. Напротив, есть примеры, когда и руководство, и сотрудники домов инвалидов всячески старались сделать жизнь своих подопечных лучше. Тем не менее даже при самом благожелательном отношении персонала эти подопечные — в массе своей молодые мужчины-фронтовики — оказались в чудовищной ситуации. Без любящих людей, в изоляции от мира, ежедневно ощущая свою ненужность. И понимая, что благополучное общество предпочло забыть о них.
Один из таких домов инвалидов располагался до 1984 года на Валааме, в помещениях упраздненного монастыря. В 1974 году художнику Геннадию Доброву удалось побывать там и сделать серию портретов. Причем помимо собственно портретов Добров написал и книгу «Ночные летописи» — о том, что увидел в доме инвалидов.
Подробнее о Геннадии Доброве и его работе над портретами инвалидов вы можете прочитать в статье Рустема Адагамова «Подальше от общества победителей», опубликованной в журнале «Фома».
Остается добавить, что в июле 2011 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл открыл и освятил мемориал, посвященный тем самым ветеранам войны, которые закончили жизнь в Валаамском доме инвалидов. В своем слове, произнесенном после заупокойной литии, он сказал: «Думаю, о сегодняшнем событии должна знать вся наша страна, весь наш народ, чтобы память о Победе всегда сопровождалась молитвенной памятью о героях, жизнь свою отдавших за Родину, увечья тяжкие получивших, — включая тех, кто так и не получил заботы и поддержки от тех, кто нес тогда ответственность за судьбы нашей страны. Вот на этом бездушии, на этой черствости и лицемерии воспитывались люди. Мы сегодня с большим трудом преодолеваем тяжкие последствия прошлых десятилетий. Дай Бог нам никогда больше не делать таких ошибок».
