Как поморы дружили с Норвегией: рыба в обмен на хлеб, уникальный язык руссенорск и другие интересные факты

Поморы почти два века торговали с норвежцами, нередко спасая жителей провинции Финнмарк от голода. Благодаря этим контактам возник язык руссенорск, а молодой помор стал единственным иностранцем, отправившимся с Амундсеном к берегам Антарктиды.

1

Хлеб за рыбу

Поморы и норвежцы принадлежат к народам различных языковых групп, исповедуют разные религии. Это не мешало взаимовыгодным торговым связям, тем более в середине XVI века Норвегия вступила в унию с Датским королевством — стратегическим союзником России в войнах со Швецией. Важной особенностью торговли поморов с норвежцами было то, что обе стороны предлагали друг другу товары повседневного потребления, а не роскоши — хлеб менялся на рыбу.

Архангельский порт. Перегрузка трески

Северная провинция Норвегии, заполярный Финнмарк, неблагоприятна для сельского хозяйства. В крепости Вардёхус, города Вардё, растет единственная рябина, которую приходится заворачивать на зиму в ткань. Жителей беломорского побережья рябиной не удивишь, а рожь на Русском Севере давала хорошие урожаи. Кроме ржи, поморы торговали пшеницей, поступавшей из Поволжья.

Пуд ржаной муки в Северной Норвегии в середине XIX века стоил 2 рубля 50 копеек, а в Архангельске — 1 рубль 10–15 копеек. В свою очередь норвежцы ловили морскую рыбу с избытком и этот избыток продавали русским соседям в сушеном или свежем виде. Обменная торговля проходила в следующем эквиваленте: пуд ржаной муки менялся на 6 вогов (вог — норвежская мера веса, около 18 килограммов) свежей трески, 4,5 вога соленой трески, полтора вога сухой трески или 2,5 вога сухой сайды. Свежую рыбу поморы солили на своих кораблях.

Архангельский порт в конце XIX века. Герман Кононов

Поморские суда приходили в города Вардё, Хаммерфест, Тромсё из Архангельска, Кеми, Онеги и небольших беломорских поселений. Любопытно, что, хотя торговля хлебом была жизненно необходима для Северной Норвегии, ее инициаторами являлась русская сторона: потомки викингов посещали только русские поселки на Кольском берегу, а в Архангельск заходили достаточно редко. Это было связано с тем, что торговлю подданных датского короля жестко регламентировали чиновники, но визиты поморов они не запрещали. Более того, в 1783 году королевское правительство решило, что Финнмарк удобнее снабжать хлебом из Поморья, а не из собственных южных провинций.

Золотой век поморской торговли начался после того, как в 1838 году Россия и Швеция (после Наполеоновских войн Норвегия стала шведской) заключили «Договор о торговле, мореплавании и дружбе». В 1870 году в Тромсё зашли 400 русских судов. Ассортимент товаров существенно вырос. Кроме ржаной муки поморы везли в Норвегию солонину в бочках, сливочное масло, невыделанные коровьи шкуры, льняные ткани, канаты, сосновые доски, дрова, сено, свечи. Норвежцы предлагали по-прежнему рыбу, а также соль, изделия из металла, механические прялки, колониальные товары: ром в бочонках, сахар, кофе, чай.

Выгрузка чая в порту Архангельска.
Рыбная торговля. Фото Я.И. Лейцингера web.archive.org

К концу XIX века между Архангельском и Северной Норвегией установилось регулярное пароходное сообщение. Судно по пути из Архангельска в Тромсё заходило в десяток беломорских поселений. Можно сказать, что торговал весь поморский берег.

2

Давай чай дринком!

Коммерция без общения невозможна. Поэтому поморы и норвежцы выработали особый язык — руссенорск (Russenorsk), русьнорг или Moya po tvoya, употреблявшийся в разговорах продавцов и покупателей. Это был классический пиджин, (китайское произношение слова «бизнес») технический торговый язык, который используют только для деловых контактов.

«Драсви, гаммель гу вен по моя. Твоя фиск купум?» — норвежец называет помора старым добрым другом и спрашивает, купит ли он рыбу? После непродолжительного торга русский приглашает норвежца в каюту выпить чаю: «Но давай по кают ситте нед со докка лите чай дринком».

Руссенорск состоял на 50% из норвежского языка, на 40% из русского, а в остальном из английских, немецких, финских, французских лексических единиц. Например, конфеты назывались «бонбон», по-французски. Всего в руссенорск входило около 400 слов, причем в постоянном употреблении было примерно 150. Любопытно, что тогда же, во второй половине XIX века, в Забайкалье и Маньчжурии родился кяхтинский язык — пиджин для общения китайских купцов с русскими, состоявший из русского лексикона, но с произношением по правилам китайской грамматики.

Несмотря на скромный словарь руссенорска, его хватало не только для меновой торговли, но и простых культурных контактов. В быт северных норвежцев вошли русские самовары, а в некоторых коммунах Финнмарка до сих пор на Рождество кроме имбирных и перечных пряников пекут поморские козули — ржаное печенье в форме животных, окружавших ясли младенца Христа.

3

Александр Кучин и Южный полюс

В начале XX века контакты поморов и норвежцев уже не сводились к обмену и самоварам. Символом отношений нового типа стал Александр Кучин. За 25 лет своей жизни он успел и поучаствовать в революции 1905 года, и исследовать Шпицберген по заданию российского правительства, а потом пропал без вести в полярных льдах в экспедиции Русанова, ставшего прототипом Татаринова из «Двух капитанов» Вениамина Каверина. Но здесь интересны именно «норвежские» страницы этой уникальной биографии.

Александр Кучин

Саша родился в 1888 году в поморском селе Кушерка Онежского уезда, в семье судовладельца. В 1903 году отправился с отцом в Тромсё изучать язык, и настолько преуспел, что в 1906 году написал для издательства «Помор» краткий русско-норвежский словарь, ставший бестселлером в Архангельске.

В 1907 году Александр отправился на промысел на норвежской зверобойной шхуне, а на следующий год уже был капитаном. Одновременно с этим он посещал океанологические курсы в Бергене, при морском музее. Там молодой помор познакомился со знаменитыми норвежскими полярными исследователями — Фритьофом Нансеном и Руалем Амундсеном. Нансен рекомендовал Амундсену взять Кучина в знаменитую экспедицию 1910 года, которая завершилась покорением Южного полюса. Было серьезное препятствие: норвежский парламент требовал, чтобы экипаж «Фрама» состоял только из граждан страны. Придирчивый, неуживчивый Амундсен сделал единственное исключение — для молодого русского моряка.

Экспедиция Амундсена на Южном полюсе

Александр побывал в Антарктиде, в самой экспедиции к Южному полюсу не участвовал, вернулся на родной Север. Был принят норвежским королем Хоконом VI. Невестой молодого помора стала юная норвежка Аслауг. Но вместо свадьбы Александра Кучина ждало последнее, героическое и трагическое путешествие на борту «Геркулеса», начавшееся с исследования Шпицбергена и завершившееся в полярных льдах, на пути к Северному полюсу…

* * *

Золотой век торговли поморов и норвежцев закончился еще до Первой мировой войны, когда парусники с товарами беломорского побережья не выдержали конкуренции с пароходами из Европы и американского континента. Советская власть, с ее монополией на внешнюю торговлю, окончательно обрубила эти коммерческие связи. Но осталась добрая память о том, как люди разного языка и быта могли общаться со взаимной выгодой и взаимным уважением. Поэтому сейчас в Норвегии и в Архангельске проходят туристические ярмарки, воссоздающие этот короткий период из прошлого.

Я прочитал
Поделиться статьёй:
Пора начинать!×
Начать путешествие Добро пожаловать на Русский Север! Это удивительно красивый край с самобытной культурой и богатой историей. Начните своё путешествие прямо сейчас!