Рубцовские места Вологодчины: Вологда, Тотьма, Никольское

За свою недолгую 35-летнюю жизнь Николай Рубцов успел поездить по стране, пожить в разных местах: Кировск, Ленинград, Ташкент, Москва… Но именно земли Вологодчины поэт называл «тихая моя родина», и самые знаменитые свои стихи он посвятил именно этим местам — Вологде, Тотьме, Никольскому…

Родился Николай Рубцов в поселке Емецк в 1936 году (сейчас это Архангельская область). Отец, Михаил Андрианович, работал в леспромхозе, мама, Александра Михайловна, была домохозяйкой. Семья многодетная — сестры Тася, Надя, потом еще одна Надя, Галя… до взрослого возраста дожила только Галя. Братья — Альберт, Борис. Из Емецка семья переехала сначала в Няндому, где отец Николая служил начальником местной потребительской кооперации до 1941 года, потом отправилась в Вологду.

Началась война, следы отца затерялись. Николай долго считал, что Михаил Андрианович погиб на фронте, но оказалось, Михаил Рубцов был ранен, контужен, вернулся домой в 1944 году, однако детей, которых после смерти матери разметало по интернатам, найти не смог. Завел другую семью. С сыном Николаем смог увидеться только в 1955 году.

Мама и три сестры будущего поэта умерли в Вологде от голода и болезней в самом начале войны.

Братьев распределили по детским домам. 14-летнюю Галину не взяли — она стала жить с теткой Соней, сестрой отца, в Вологде. А шестилетний Коля оказался сначала в Красковском детском доме под Вологдой, а оттуда 20 октября 1943 года вместе с группой ребят прибыл в Никольский детский дом.

1

Никола

Село Никольское, или, как называют его местные, Никола, находится в 70 километрах от Тотьмы, райцентра Вологодской области. Основано в начале XVI века, стоит на берегу реки Толшмы. Места живописные, тихие…

Никола стала малой родиной Рубцова, здесь прошло его детство, сюда поэт приезжал несколько раз уже взрослым, подолгу жил. Многие стихотворения, ставшие классикой, написаны в селе Никольском и округе, территории современного муниципального образования «Толшменское». Сейчас в Никольском создан мемориальный музей Н. М. Рубцова, первая экспозиция в котором была открыта в августе 1990 года.

Итак, семилетний Коля Рубцов пошел в первый класс в селе Никольском:

Смуглый, скромный, красивый, всегда аккуратный мальчик учился отлично, по воспоминаниям учителей — был хорошим товарищем, ухаживал с приятелем за жеребенком… Чем занимались ребята в Никольском детском доме? Учились читать-считать-писать, весной бегали на берег Толшмы смотреть на ледоход, летом купались в речке и ловили рыбу, зимой катались с горки на санках…

Коля хорошо писал уже в детстве. И стихи пробовал сочинять — о жизни своего класса, школы… Сочинения Рубцова читались перед классом, тетради выкладывались в витрине пионерской комнаты, стихи публиковались в школьных стенгазетах. Сам Коля был членом школьной редколлегии — он отлично рисовал.

Семь лет нелегкой, голодной, но по-детски живой и интересной жизни в детдоме, семилетняя Никольская школа закончена, и Рубцов, не сумев поступить учиться в Ригу и Ленинград, подает заявление в Тотемский лесотехнический техникум.

Позже, уже взрослым, Рубцов бывал в Николе чаще, чем в Тотьме. Приезжал во время отпуска, когда служил на Северном флоте, перед отъездом в Ленинград и устройством на Кировский завод (стихотворение «Загородил мою дорогу…» — некий результат этой поездки), и в шестидесятых годах посещал Никольское… В 1962 году Рубцов встретил в Никольском Генриетту Меньшикову с которой когда-то был в детском доме. Она полюбили друг друга, а в 1963 году здесь же, в Никольском, у них родилась дочка Елена. Наконец-то в его сиротской судьбе появилась семья.

Рубцов упоминал село Никольское и в письмах, и в автобиографиях, понимая его как духовную родину, место, где поэт черпал вдохновение. В 1964 году он пишет в письме другу: «Здесь за полтора месяца написал около сорока стихотворений. В основном о природе, есть и неплохие, и есть вроде бы ничего. Но писал по-другому, как мне кажется. Предпочитал использовать слова только духовного, эмоционально-образного содержания, которые звучали до нас сотни лет и столько же будут жить после нас».

2

Тотьма

30 июля 1950 года Николай поступает на отделение, готовившее мастеров лесовозных дорог, и два года учится в Тотемском лесотехническом техникуме. Интересно, что мужское общежитие, в котором жил студент Коля Рубцов, находилось в северном одноэтажном крыле корпуса братских келий Спасо-Суморина монастыря, вытянутого вдоль речки Песьей-Деньги. Монастырь, конечно, был закрыт при советской власти. Сейчас в этих помещениях располагается архиерейское подворье Спасо-Суморин монастырь, которое занимается возрождением православной обители.

Сергей Багров, товарищ будущего поэта по техникуму и главный его друг в Тотьме, вспоминает: «Рубцов выделялся своим худощаво-красивым лицом, синеватым в полоску костюмом, забиячливой дерзостью, резким движением рук, симпатичной улыбкой, игравшей в его темно-карих глазах горячо и искристо, как только что вспыхнувший костерок. И еще выделялся умением быть среди тех, кто делает что-то отчаянно-смелое, даже порой — запрещенное, где — молодечество, риск и особо веселая бесшабашность…»

Незадолго до выпуска Рубцов бросил техникум, сорвался, уехал в Архангельск, нанялся кочегаром на траулер.

Уже будучи взрослым, поэт заезжал в Тотьму в разные годы — и когда учился в горно-химическом техникуме Кировска, и позже, уже в начале 60-х, когда получал задания и гонорары в редакции местной газеты «Ленинское знамя», встречался с приятелями и ностальгировал о юности у пристани, на берегу Сухоны.

В середине шестидесятых Рубцова исключили из Литературного института, и он мотался между Москвой, Вологдой и Никольским, нуждался в деньгах, поэтому редакционные подработки, поэтические встречи, которые он организовывал в Тотьме, участие в составе писательских групп поэта очень выручали. На литературных семинарах в Вологде Рубцова тогда представляли как «поэта из Тотьмы». Уже живя в Вологде, Рубцов до конца шестидесятых годов продолжает регулярно приезжать в Тотьму, проводит здесь отпуска, приплывает на пароходе… И в стихах Тотьма становится местом действия — «тот город зеленый и тихий» (1969), «У церковных берез» (1968?). Город юности, первой любви… В трех стихотворениях Рубцова упоминается само название города: «Пусть Тотьма, тревоги не зная, / Хранит свою ласку и честь» («Не надо, не надо, не надо»); «— Куда ты? — В деревню Предтеча. — Откуда? — Из Тотьмы самой…» («На автотрассе», 1968); «Пролегла дороженька до Устюга / Через город Тотьму и леса» («Подорожники», 1969).

В 1985 году в Тотьме появился памятник Н. М. Рубцову, созданный скульптором В. М. Клыковым.

В 1990 году открылась первая небольшая экспозиция, посвященная Николаю Рубцову, расположившаяся в двух комнатах бывшего детдома. В 1995 году здание полностью было передано под музей.

В круг рубцовских мест в Тотьме входят Тотемский лесотехнический техникум (ныне вновь Спасо-Суморин монастырь), центральная библиотека имени Николая Рубцова, редакция газеты «Ленинское знамя» (ныне «Тотемские вести»), храмы Успенского прихода, пристань и памятник Н. М. Рубцову, здание Тотемской средней школы № 1 и многие другие здания и места города.

А вот как 17-летний Рубцов описывает Тотьму в своем сочинении «О родном уголке», написанном в 1951 году во время учебы в техникуме:

«Тихий и красивый город Тотьма, утопающий в зелени садов, расположен на высоком живописном берегу реки Сухоны, несущей свои спокойные, задумчивые воды куда-то далеко-далеко…

Последний, отвальный гудок дает пароход “Чернышевский”, отходя от пристани, и быстро проходит рекой, мимо маленьких деревянных старинных домиков, скрывающихся в зелени недавно распустившихся листьев берез, лип, сосен и елей, скрадывающей их заметную кособокость и уже подряхлевший за долгие годы существования серый вид, мимо громадных и мрачных каменных церквей, верхушки которых еще далеко будут видны, возвышаясь над городом.

Может быть, тот, кто впервые побывал здесь, будет с сожалением покидать этот прекрасный и в то же время скромный уголок природы, стараясь запечатлеть в памяти его неширокие стройные улицы, залитые солнечным светом, его зеленые сады, в тени которых так хорошо и приятно можно отдохнуть в жаркий и знойный летний день, его спокойную светлую задумчивость, тишину, его чистый, прозрачный воздух…»

«Пусть не лиманы и не каштаны украшают зеленые сады Тотьмы и не райские птички поют в их зеленой листве, пусть небо над Тотьмой не такое голубое, как в Италии, пусть ночи тотемские не такие “очаровательные”, как украинские! Природа Тотьмы гораздо грубее и суровей, но именно этой суровой правдивостью нравится мне неподражаемая природа родного уголка…»

3

Вологда

Николай жил здесь недолго в детстве, еще до войны, с семьей. В Вологде умерли мама Николая и его сестры.

Сюда, к тетке и сестре, Коля Рубцов время от времени сбегал из Никольского детдома. Известен случай, когда Рубцовы снимали в Вологде квартиру. Пьющая хозяйка, которая потеряла или прогуляла продуктовые карточки, «повесила» пропажу на Колю — украл, дескать, племянник ваш. Мальчик был так оскорблен, что исчез на неделю — убежал в лес и жил там под елкой. Сестра Галина побежала в милицию, Колю едва нашли, а он… взялся сестре стихи читать. В лесу сочинил, сестра переписала: «Вспомню, как жили мы с мамой родною всегда в веселе и тепле. Но наше счастье распалось на части, война наступила в стране…»

В начале пятидесятых Николай вернулся в Вологду, отыскал опять свою тетку Софью Андриановну. Она рассказала Коле о том, что отец его не погиб на войне, а был ранен.

Вологда возникала в жизни Рубцова, когда он с городского железнодорожного вокзала уезжал в Мурманск служить на Северный флот, потом — в Москву, поступать в Литинститут…

Осенью 1962 года Рубцов экстерном закончил среднюю школу, поступил в Литинститут им. М. Горького в Москве, через некоторое время перевелся на заочное отделение и стал жить в Вологде. В шестидесятых поэт активно печатал свои стихи в газете «Вологодский комсомолец» и даже некоторое время работал литературным консультантом — разбирал рукописи, отвечал авторам, писал рецензии… Читал свои стихи, выступая в вологодском Дворце железнодорожников. С вологодской пристани отправлялся на пароходике в родную Николу и в Тотьму — тогда реки Вологда и Сухона были еще судоходными. В Вологде жили друзья Рубцова, у которых он находил приют в тяжелые периоды своей жизни.

В Вологде Рубцов жил в пятиэтажке, в коммуналке на Набережной 6-й Армии, в доме № 209. Дом хорошо виден с моста через реку Вологду. Рядом с пятиэтажкой — храм Андрея Первозванного… «Живу вблизи пустого храма, // На крутизне береговой, // И городская панорама // Открыта вся передо мной…» Храм, к счастью, давно не пуст. А стихотворение Рубцова «Вологодский пейзаж» сегодня уже может рассматриваться как исторический документ, описывающий старую Вологду:

Живу вблизи пустого храма,
На крутизне береговой,
И городская панорама
Открыта вся передо мной.
Пейзаж, меняющий обличье,
Мне виден весь со стороны
Во всем таинственном величье
Своей глубокой старины.
Там, за рекою, свалка бревен,
Подъемный кран, гора песка,
И торопливо — час не ровен! —
Полощут женщины с мостка
Свое белье — полны до края
Корзины этого добра,
А мимо, волны нагоняя,
Летят и воют катера.
Сады. Желтеющие зданья
Меж зеленеющих садов
И темный, будто из преданья,
Квартал дряхлеющих дворов,
Архитектурный чей-то опус,
Среди квартала…
Дым густой…
И третий, кажется, автобус
Бежит по линии шестой.
Где строят мост, где роют яму,
Везде при этом крик ворон,
И обрывает панораму
Невозмутимый небосклон.
Кончаясь лишь на этом склоне,
Видны повсюду тополя,
И там, светясь, в тумане тонет
Глава безмолвного кремля…

На каменной плите надгробия Николая Михайловича Рубцова в Вологде высечены слова поэта:

Россия, Русь! Храни себя, храни!
Россия, Русь! Куда я ни взгляну!
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы.

По данным Книжной палаты, общий тираж книг Рубцова за последние годы составил 1 миллион 100 тысяч экземпляров. Его стихи перелагались на музыку, становясь поистине народными песнями.

Приложение. Стихи о Вологде

Из вологодской тетради Николая Рубцова

Выпал снег…
Выпал снег — и все забылось,
Чем душа была полна!
Сердце проще вдруг забилось,
Словно выпил я вина.
Вдоль по улице по узкой
Чистый мчится ветерок,
сотою древнерусской
Обновился городок.
Снег летит на храм Софии,
На детей, а их не счесть.
Снег летит по всей России,
Словно радостная весть.
Снег летит — гляди и слушай!
Так вот, просто и хитро,
Жизнь порой врачует душу…
Ну и ладно!
И добро.

1969.

Вечерние стихи

Когда в окно осенний ветер свищет
И вносит в жизнь смятенье и тоску,—
Не усидеть мне в собственном жилище,
Где в час такой меня никто не ищет,—
Я уплыву за Вологду-реку!

Перевезет меня дощатый катер
С таким родным на мачте огоньком!
Перевезет меня к блондинке Кате,
С которой я, пожалуй что некстати,
Там много лет — не больше чем знаком.

Она спокойно служит в ресторане,
В котором дело так заведено,
Что на окне стоят цветы герани,
И редко здесь бывает голос брани,
И подают кадуйское вино.

В том ресторане мглисто и уютно,
Он на волнах качается чуть-чуть,
Пускай сосед поглядывает мутно
И задает вопросы поминутно,—
Что ж из того? Здесь можно отдохнуть!

Сижу себе, разглядываю спину
Кого-то уходящего в плаще,
Хочу запеть про тонкую рябину,
Или про чью-то горькую чужбину,
Или о чем-то русском вообще.

Вникаю в мудрость древних изречений
О сложном смысле жизни на земле.
Я не боюсь осенних помрачений!
Я полюбил ненастный шум вечерний,
Огни в реке и Вологду во мгле.

Смотрю в окно и вслушиваюсь в звуки,
Но вот, явившись в светлой полосе,
Идут к столу, протягивают руки
Бог весть откуда взявшиеся други,
— Скучаешь?
— Нет! Присаживайтесь все.

Вдоль по мосткам несется листьев ворох,—
Видать в окно — и слышен ветра стон,
И слышен волн печальный шум и шорох,
И, как живые, в наших разговорах
Есенин, Пушкин, Лермонтов, Вийон.

Когда опять на мокрый дикий ветер
Выходим мы, подняв воротники,
Каким-то грустным таинством на свете
У темных волн, в фонарном тусклом свете
Пройдет прощанье наше у реки.

И снова я подумаю о Кате,
О том, что ближе буду с ней знаком,
О том, что это будет очень кстати,
И вновь домой меня увозит катер
С таким родным на мачте огоньком…

1969