Тут дуют пронизывающие ветры и текут быстрые холодные воды. Это место движения, изменений, проявлений мощных природных сил. И город здесь возник такой же — активный, текучий, все время все в нем движется, перестраивается, меняется, рождается, умирает, и снова возрождается. И жители в городе собрались под стать местной природе: жизнь им скучать не дает. Посмотрим на историю и увидим: сами они постоянно куда-то едут, откуда-то возвращаются, что-то строят, разрушают, воюют, торгуют, создают шедевры, путешествуют, совершают открытия, двигая вперед историю страны.
1
Гледен далеко глядит
В 450 км к северо-востоку от Вологды реки Сухона и Юг сливаются, образуя Малую Северную Двину. Места привлекательные, стратегически выгодные: взял под контроль реки — и весь торговый путь держишь в кулаке!
Так рассуждал, возможно, великий князь Владимирский Всеволод Большое Гнездо, когда в 1178 году решил заложить в устье Юга на правом берегу холма город. Холм этот назывался Гледен. Народная этимология возводит слово к славянскому «Глядень» — «глядеть». Дескать, с горы этой далеко было видно, вот и назвали Глядень-Гледен. На самом деле, раньше, еще начиная с IX-X века, здесь было финно-угорское, вепсское поселение. А по-вепсски «лед» — это песок. Речка Леденьга, протекающая неподалеку, переводится как «песочная река». Возможно, здесь было поселение Леденг, а пришли ростовчане-суздальцы и переделали название в Гледен.
Но почему мы так много рассказываем о каком-то полумифическом, несохранившемся городе Гледене, если речь в тексте должна идти об известной сегодня каждому «Родине Деда Мороза» — Великом Устюге?
А потому что Великий Устюг появился не сразу. Сначала был Гледен, и лишь в 1212 году старший сын Всеволода Большое Гнездо князь Ростовский Константин Всеволодович получил в удел от отца здешние земли и основал в четырех верстах от Гледена, на левом берегу Сухоны, в местечке Черный Прилук город Устюг. Причиной рождения города стала капризная и непредсказуемая Сухона, которая все сильнее подмывала правый берег и разрушала древний Гледен.
Основное население продолжало жить на Гледенском холме. Но в XV веке галицкие князья из Московского дома Рюриковичей вовлекли устюжан в долгую междоусобную войну, в результате которой в 1436 году Гледен разорили войска князя Василия Юрьевича по прозвищу Косой, боровшегося с государем Московским Василием II, а потом, в 1438 году — вятичи: «…древний град, зовомый Гледен, сожгли и опустошили, а граждане разбежавшись по лесам и удобным местам, скрылись» (Андрей Титов, «Летопись Великоустюжская», 1888). Город Гледен пропал, название его сохранилось лишь в имени Троице-Гледенского монастыря, возведенного на том же холме.
С середины XV века на историческую арену уверенно вышел город Устюг. Его название, по славянской версии, образовалось от словосочетания «устье Юга» (и это более вероятно), а по финно-угорской — произошло от слов «юхтета» («сливаться») или «ухт» (волок). Титул «Великий» Устюг получил еще позже — в конце XVI века, во времена своего расцвета. Но до этого было еще далеко…
2
На войне как на войне
С самых первых лет города устюжане стали воинами. Их вынуждали воевать. Постоянно от кого-то обороняться, снаряжаться в военные походы с местными или пришлыми князьями, совершать набеги или прогонять тех, кто совершает набеги на них… Когда находишься на пересечении дорог, у проезжающих, проходящих, проплывающих нередко возникает соблазн или вытеснить тебя с удобного места, или усилиться с твоей помощью во время военной компании, или переманить тебя на свою сторону в ссоре с соседом.
На устюжан нападали и с юга, и с востока, и с запада. Новгородцы ходили на Устюг, а устюжане — на Новгород. Иногда устюжане с новгородцами объединялись и ходили на двинян. Обиженные двиняне, объединившись, допустим, с каргопольцами, приходили на Устюг, требовали сатисфакции, и устюжане за разорение их откупались восемью тысячами беличьих шкурок и восемьюдесятью соболиных. Волжские булгары нападали на Устюг, а устюжане ходили воевать в верховья Камы на волжских булгар. Устюжские жители участвовали в Куликовской битве. Позже устюжане не раз выдерживали осады казанских татар и черемисов (так до революции называли марийцев).
Десятки страниц устюжских хроник заполнены свидетельствами о том, как очередной князь — московский, галицкий, новгородский, — посылает рать к Устюгу или приходит с ратью, в которую призвал устюжан, к вятичам, двинянам, пермякам, черемисам… Лихие люди — ушкуйники («ушкуй» — плоскодонное речное судно) — то и дело подступали по Двине, Сухоне, Югу к городу, порой получали отпор, а иной раз грабили и выжигали Устюг. Но и среди устюжан тоже находились «резвецы», и соседям крепко доставалось от устюжских ушкуйников, практически — речных пиратов.
В XV веке, когда укрепилось влияние Москвы на Устюг, великий князь Иван III активно подключал устюжан к подчинению жителей югорских и пермских земель по обе стороны от Урала, а также Вятки, которая зависела от Москвы лишь формально. Жители Устюга оказались в числе первых русских ратников в Сибири. А позже, в XVI веке, они выходили на войну в полках Ивана Грозного.
А дальше, в XVII веке, были литовцы с поляками и «тушинский вор» Лжедмитрий II, на борьбу с которыми устюжане отправили, одну за другой, десять ратей, сражавшихся в боях под Ярославлем и Москвой. После, зимой 1613 года, устюжане отогнали польские отряды уже от самого Устюга.
С XVIII века военная история города затихает: с соседями давно уже помирились и объединились в составе большого государства, главные маршруты российской торговли переместились, а значит, внимания Устюгу уделялось меньше. Тем не менее устюжане регулярно отправлялись на все большие войны, в которых участвовала Российская империя, а потом и СССР — со шведами, с турками, с немцами… Четверо устюжан участвовали в Параде Победы на Красной площади в 1945 году.
3
Огонь, вода и медные трубы
Скучать жителям этого края не давали и природные катаклизмы. Сухона разливалась так, что наводнения сносили все — дома, храмы, целые посады! Например, в 1638 году во время весеннего разлива Сухоны снесено было водой 150 посадских дворов!
Устюг несколько раз выгорал от страшных пожаров, вызванных не только людской беспечностью, но и, например, ударом молнии. В 1468 году, к примеру, пожар уничтожил весь устюжский кремль. А в 1678 году от загоревшейся бани выгорел весь город — церкви, гостиный двор, таможня, несколько деревень, 676 обывательских домов, «на соборной же каменной церкви кресты и главы, кровля и паперти обгорели». Упоминания о подобных пожарах — едва ли не через страницу городской летописи.
Время от времени случались в Устюге и тяжелейшие моровые язвы, выкашивавшие население города чуть не полностью — торговыми путями эпидемии распространялись быстро, а через Устюг проходили караваны из самых дальних краев. Бывали и недороды, и солнечные затмения, пугавшие устюжан и предвещавшие очередные тяжелые времена…
Как же в таких условиях выживали люди, да на северных студеных землях, где зимние морозы в минус сорок никого не удивляют, а в минус пятьдесят заставляют лишь поглубже укутать нос в воротник? А ведь не просто выживали, а жили полной жизнью! И торговали, и строили, и детей поднимали, и путешествовали, и край свой славили на всю страну.
4
Большой торг
Торговал Устюг всегда. Но в середине XVI века с открытием Северного морского пути и приходом на Русский Север англичан и голландцев, которым путь по нашим рекам показался весьма привлекательным, Устюг стал одним из крупнейших торговых центров всего Заволочья (так на Руси называли Север). Собственно, свой титул «Великий» Устюг получил, по одной из версий, именно благодаря успехам в торговле. Иван Грозный, увидев, как расцвел северный город, поспешил включить его в состав своей опричнины, и теперь уже Великий Устюг стал выделять из своих заработанных денег средства на государев обиход. Впрочем, есть среди историков и другое мнение — что титул «Великий» Устюг получил позже, в XVII веке (согласно «Вологодской энциклопедии» под редакцией Г. В. Судакова).
Иностранцы проявляли большой интерес к Устюгу. Вот в 1553 году в устье реки Двины пришел английский корабль под командой Ричарда Ченслера, а с ним гости. На малых судах прибыли в Холмогоры и отправились к великому князю бить челом, чтобы царь Иван Васильевич их пожаловал: велел бы им ходить в свое царство с торгом. А вот уже в 1557 году из Устюга на Вологду по реке Сухоне отправился со своими спутниками Антоний Дженкинсон, английский купец и дипломат, крупный деятель английской «Московской компании», совершавший свое первое путешествие в Русское государство и Бухару. Дженкинсон бывал в Устюге четыре раза. В 1562 году он составил самую подробную на то время карту Московии.
Устюжан мало чем можно было удивить — видали они на улицах своего города и персидских купцов, и греческих. С Западной Европой торговали через Архангельск, с Китаем — через Кяхту.
5
А чем торговали?
Прежде всего, «мягкой рухлядью», то есть первоклассной сибирской пушниной. Транзитом через Устюг шли зерно и рыба, соль и ткани, продукты животноводства, цветные металлы, бумага, стекло, предметы роскоши… После того как Вологду разорили и разрушили поляки с литовцами, Устюг опередил ее по торговым отчислениям в казну. Местное купечество в XVII–XVIII веках разбогатело немыслимо.
Купцы заботились не только о личной выгоде, но и о процветании родного города. Организовывали предприятия — знаменитая льняная Красавинская фабрика наследников купца Я. Грибанова, маслобойные заводы купцов Чебаевских, выпускавшие льняное масло и олифу, завод «Новатор» купца Львова, изготавливавший фанеру. Были и известный пивоваренный завод, и кондитерская фабрика, и щетинная фабрика, изготавливали канаты, кисти, заготавливали лес…
Славился Великий Устюг и своими пароходами. В Михайловском затоне в 1866 году открыли мастерские по ремонту речных судов. В них же строили пароходы, баржи, дебаркадеры. Позже из этих мастерских образовался Великоустюгский судостроительно-судоремонтный завод, который в ХХ веке выпускал «с нуля» до 13 судов в год.
Устюжские купцы и сами становились судовладельцами. Купец первой гильдии Костров даже основал собственное Северо-Двинское пароходство. Пассажирские суда Костровых имели все необходимые пассажирам удобства и электрическое освещение.
А еще устюжские купцы во все времена строили храмы. Потому что Устюг — город православный.
6
Северный Суздаль
Так часто называют Великий Устюг — «Северным Суздалем» (по аналогии со старинным Суздалем, где множество прекрасных храмов и музеев). Великий Устюг и сегодня — город-музей с сохранившейся старинной планировкой и множеством прекрасных храмов, а прежде церквей было еще больше: в конце XVIII века их в Устюге насчитывалось 37 каменных приходских и одна деревянная, а когда начинаешь листать городские хроники, перечисляются многие другие храмы, возле которых стоит пометка «не сохранился…» — сгорел, обветшал, разрушился, снесли, взорвали…
Христианизация края началась еще в XII веке. Большое значение в этом имели монастыри. Рядом со строящимся Гледеном был основан Троицкий Гледенский монастырь, один из древнейших на Русском Севере. В 1212 году недалеко от устюжского посада гледенский монах Киприан основал Михайло-Архангельский монастырь. В 1290 году епископ Ростовский Тарасий освятил в Устюге деревянный Успенский храм, который со временем стал кафедральным собором.
Во второй половине XIII века в Устюге появился величайший святой этих земель — блаженный Прокопий Праведный. Удивительное стечение обстоятельств сделала святым покровителем северного русского города… немца! Ганзейского купца из города Любека. Выросший в знатной и богатой семье, воспитанный в католической вере, в 1243 году после смерти отца он покинул родину и прибыл в Великий Новгород. Там, потрясенный красотой русских храмов, раздал свое имущество нищим, принял православие и по благословению старца Варлаама удалился в Устюг. Стал юродивым (есть версия, что первым на Руси!), жил на подаяние на паперти Успенского храма.
Известно житийное предание, что в 1290 году святой предвидел угрозу Устюгу от «каменной тучи», предупредил об этом горожан, призвал их замаливать свои грехи, а сам усиленной молитвой сумел отвести бедствие. В 18 км от города, в местечке Котовалово, где из тучи падали камни, в 1855 году устроили часовню. В 1903 году, к 600-летию преставления чудотворца, ее освятили как церковь.
Блаженный Прокопий и преподобный Киприан Устюжские во многом способствовали превращению города в крупнейший православный центр на северо-востоке России. Через этих святых прослеживается связь и с другими, жившими позднее устюжскими праведниками. Например, Прокопий Устюжский однажды поклонился трехлетней девочке Марии, предвидя в ней мать будущего известного просветителя Стефана Пермского. Действительно, сын Марии Стефан (Храп) в 1379 году с христианской миссией отправился в финно-угорские земли, создал для зырян (так раньше называли коми) алфавит, а в 1383 году возглавил Пермскую епархию.
Тот же Прокопий Устюжский в тяжелые годы гонений и поруганий находил утешение у четы святых праведных Иоанна и Марии Устюжских. Но Иоанн не всегда был Иоанном. Изначально его звали Багуй или Буга и был он… сборщиком дани хана Батыя!
В середине XIII века, когда Батый пошел на Русь, многие жители центральных областей искали спасения в лесах Заволочья. Татарская конница на Север пройти не смогла, и тогда Батый послал в Устюг за данью Багуя. В 1262 году владимирский князь Александр Невский призывал русских людей «не терпеть насилия татар», устюжане, согласно этому велению, взбунтовались, освободили от татар город, а Буга вынужден был просить у народа прощения. Его простили, ордынец принял православие с именем Иоанн, венчался с девицей Марией и построил на Сокольей горе храм Иоанна Предтечи, вокруг которого позже образовался Иоанно-Предтеченский монастырь. Ни храм, ни монастырь не сохранились, а на иконе праведных Иоанна и Марии Устюжских можно рассмотреть необычные татарские одежды северного святого.
Строили в городе церкви и великие князья. В 1364 году князь Дмитрий Донской подчинил себе сначала Ростов, а затем и Устюг, образовав особый удел Устюжский. В его честь и в честь его духовного покровителя на правом берегу Сухоны напротив Устюга в Дымковской слободе (удельной собственности княжеской семьи) были построены церкви великомученника Димитрия Солунского и преподобного Сергия Радонежского, духовного наставника князя.
«Купеческие» же храмы в большом числе стали возводиться в Устюге c XVII–XVIII века. Купцы много и щедро жертвовали Церкви, что позволяло богато украшать церкви, которые и сегодня определяют архитектурный облик Устюга.
Немного усложнил жизнь устюжским купцам Петр I. Он перенаправил торговые потоки, обязав купцов поставлять товар в Европу не через Архангельск, как прежде, а через вновь отстроенный Санкт-Петербург. Но нормальных дорог к новой столице из Великого Устюга еще не было. Логистика для «западной» торговли заметно осложнилась, и устюжане сосредоточились на торговле с Сибирью. Благо многие выходцы из Великого Устюга давно уже осели за Уралом, имели там свои фактории и промыслы. А путь в Сибирь им проложили их же соотечественники.
7
Город великих путешественников
Дежнёв, Хабаров, Атласов, Булдаков, Попов, Шилов, Малахов, Пуртов, Бахов, Шалауров, Шошин… Редко какой город в России может похвастать таким количеством выдающихся землепроходцев, как Великий Устюг. В XVIII веке говорили: «Без устюжан в Сибири не обойдется никакое дело». Не зря в Сибири так часто встречается фамилия Устюжанин.
В городе сегодня стоят несколько памятников великим землякам-землепроходцам. Вот памятник Семену Дежнёву. Исследователь Северной и Восточной Сибири, казачий атаман, добытчик пушнины и иных сибирских богатств, он стал первым известным мореплавателем, за 80 лет до Витуса Беринга прошедшим по Берингову проливу и понявшим, что эта вода разделяет два океана и два континента.
Еще один памятник — Ерофею Хабарову. Он происходил из крестьян из-под великого Устюга, был продолжателем дела Еналея Бахтеярова и Василия Пояркова по освоению Приамурья.
Каждый год за Урал устюжане везли хлеб и нужные товары, заводили в Сибири соляные варницы, пахали землю, сеяли хлеб, промышляли зверя, строили городки, храмы, открывали новые земли и морские пути.
Устюжский купец Михаил Булдаков возглавлял Российско-Американскую компанию, которая снарядила в 1803 году кругосветную экспедицию И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского. С Великим Устюгом связаны судьбы организатора и участника экспедиции 1648 года из Ледовитого океана в Тихий Федота Попова а также исследователя Камчатки Владимира Атласова.
С 1740-х годов за пушниной устюжане ходили на Алеутские острова и на северо-западное побережье Северной Америки. Среди участников купеческих экспедиций известны имена более 40 жителей Великого Устюга. Самым удачливым из них был Василий Шилов. В 1767 году он представил в Адмиралтейств-коллегию карту Алеутских островов своего сочинения. Карта была признана «для первых начал довольно изрядной», а составитель получил золотую медаль.
Устюжане были участниками многих открытий в Тихом океане и на Аляске. Мореход Егор Пуртов открыл дельту реки Медной, Василий Малахов основал Николаевский редут, а его сын Петр позднее создал самое северное русское поселение на Аляске, Нулато, и стал первооткрывателем Аляскинского хребта. Выдающимися мореплавателями и исследователями проявили себя купцы Иван Бахов и Никита Шалауров.
8
Город мастеров
Не меньшего уважения достойны устюжские мастера народных промыслов. Из их рук выходили такие изделия, такие шедевры, которые вызывали восторг у самых искушенных ценителей на самых престижных мировых выставках и которые не считали зазорным специально заказывать в Великом Устюге представители царской фамилии.
Искусство кованого железа — кузнецы-устюжане творили в нем чудеса. Болотных руд много, дешевого леса хватает, почти в каждой деревне стояла кузница, где крестьянин-кузнец и лошадей подковывал, и косы-топоры-ножи точил, и замки-ключи вырезал… А кроме бытовых скобяных изделий создавал, например, ажурные решетки для оград устюжских церквей. Или закручивал завитки подсвечников, железных светцов, ковал ларцы и дымники (навершия печных труб)…
Уникальный промысел — «мороз по жести». С конца XVIII века он получил широкое распространение на устюжской земле. На тонкий лист жести наносился прочный рисунок с помощью особой химической обработки жести. Создавалась иллюзия морозного узора — радужные перламутровые «цветы» мороза. Из этой жести делались шкатулки и ларчики такой красоты, что мастера вывозили их на Ирбитскую и Нижегородскую ярмарки, где «мороз по жести» влет расхватывали персидские, турецкие и китайские перекупщики. Жестью с «морозными» узорами обивали деревянные сундуки, ларцы, шкатулки и украшали их просечными железными накладками. Секрет «мороза по жести», увы, утрачен — и сегодня мы можем любоваться лишь изделиями старых мастеров в музеях и хранилищах.
Резьба и роспись по бересте. Самобытный промысел, уходящий корнями в XVIII век, в Шемогодскую волость Великоустюжского уезда. «Шемогодская береста» — это вьющийся побег со спиральными завитками и круглыми розетками с мелкой прорезью на туесах и коробочках, шкатулках и тарелках… Под ажурную прорезь подкладывали фольгу, ткань, цветную бумагу, получалось очень необычно и красиво. Занятие кропотливое, требующее от устюжских резчиков огромного терпения, но результат достойный, и шемогодская береста до сих пор — визитная карточка, бренд Великого Устюга, которым заполнены сувенирные магазины города.
Чернь по серебру. При том, что своего серебра в Устюге нет, устюжские мастера-ювелиры переняли секреты чернения металлов у новгородцев и москвичей. Серебряные табакерки, подносы, бокалы, чарки, шкатулки и столовое серебро покрываются рисунком, гравируются, а гравировка заполняется черным составом. У устюжан — уникальная технология приготовления и сплавления черни, дающая прочный насыщенный орнамент. Кубки, матрешки, наборы выставляются как лоты на аукционах «Сотбис», входят в коллекции крупнейших музеев, преподносятся как подарки президентам и высокопоставленным особам. Церковной утварью с устюжской чернью по серебру пользуются в соборах многих городов России. А колечки, серьги, ложки с удовольствием покупают устюжане и гости города.
9
«Родина Деда Мороза»…
Ну, да, сегодня устюжане придумали себе такую историю, даже выстроили усадьбу Деда Мороза, почту, создали целую инфраструктуру вокруг своего нового бренда. И — надо отдать должное — им удалось привлечь внимание к городу, пусть даже таким экзотическим способом. Это тоже проявление какой-то очень важной черты характера, позволяющей выжить в непростых условиях за счет активности, выдумки, привлечь инвестиции, развивать туризм, создавать рабочие места… Но, честное слово, в Великий Устюг стоит приехать не из-за Деда Мороза… Хорошо — не только из-за него.
Это город-музей, город с великой древней историей, с великолепно сохранившейся исторической застройкой, потрясающей красоты храмами, соборами, монастырями, огромным списком музеев — один интереснее другого, с набережной, откуда открывается такой вид на Сухону, что фотоаппарат не захочется зачехлять, и главное — с замечательными жителями, которые свой город любят, знают, вам о нем обязательно расскажут и никому в обиду не дадут.
