Из Вятки Александр Грин сбежал в юности и не раз возвращался в нее, повзрослев. Отношения автора «Алых парусов» с этим городом противоречивы настолько, насколько противоречив и поражавший современников характер самого Грина. И эти отношения уж точно достойны отдельного рассказа.
1
Грин родился не в Вятке
Но рядом с Вяткой. В небольшом уездном городке Слободской, что в 35 км от губернского центра. Именно туда после амнистии разрешили переехать отцу будущего писателя, шляхтичу Стефану Евзебиевичу Гриневскому. До этого он отбывал ссылку в Сибири за участие в польском восстании 1863 года.
Фото Bogomolov.PL
Гриневский снимал в Слободском угол, работал в фотографии, потом — чертежником или писарем. А в 1872 году обвенчался с пятнадцатилетней Анной Лепковой, дочерью надзирателя Вятской мужской гимназии. После венчания Гриневские переехали из уездного Слободского в губернскую Вятку.
И все же первый сын Гриневских Саша, он же — писатель Александр Грин, родился именно в Слободском, когда в мае 1880 года семья ненадолго вернулась в уездный городок. Сына Гриневские крестили в местной Никольской церкви, а через год семья снова вернулась в Вятку.
2
Вятка конца XIX века была городом ссыльных
А еще — городом купцов и мещан. Немощеные улицы деревянной губернской столицы в распутицу становились непроходимыми от грязи. Вообще, сам город производил впечатление захолустья, хотя многочисленные храмы и монастыри на высоком берегу реки Вятки издали смотрелись живописно. Были в Вятке две гимназии, несколько училищ, книжные лавки, библиотеки, клуб, театр, типография и даже музей местного края.
Среди ссыльных, живших в Вятке, оказалось немало образованных людей — деятелей культуры, архитекторов, живописцев, предпринимателей. Много было и ссыльных поляков — они прибывали в город всякий раз после очередного восстания. Одним из этих ссыльных стал как раз отец Александра Грина Стефан Гриневский.
3
Саша был старшим сыном в семье
В Вятке у Гриневских родилось еще трое детей.
Несмотря на то, что письмоводитель и бухгалтер Стефан Гриневский обязанности исполнял добросовестно и с усердием, мизерного его жалования едва хватало, чтобы прокормить всех домочадцев. Ко всему мать Саши, которая училась в Вятской фельдшерско-акушерской школе, болела туберкулезом в тяжелой стадии. Она успела закончить курсы повитух, получила свидетельство, но медицинской практикой занималась недолго. В 1895 году в возрасте тридцати семи лет Анна Степановна скончалась.
Отец остался с четырьмя детьми на руках. Через некоторое время он женился. Мачеха привела в семью своего сына. Позже у нее и Стефана родился еще один ребенок. Отношения Саши Гриневского с мачехой не складывались. Он даже поселился отдельно от большого семейства отца.
С одноклассниками тоже толком сойтись не удалось. Сам Грин свидетельствует в своей «Автобиографической повести»: «В общем, меня сверстники не любили, друзей у меня не было».
На счастье, у мальчика были книги. Читать он научился рано. Позже Грин вспоминал об этом так: «Потому ли, что первая прочитанная мной еще пятилетним мальчиком книга “Путешествия Гулливера в страну лилипутов” — детское издание Сытина с раскрашенными картинками, или стремление в далекие страны было врожденным — но только я начал мечтать о жизни приключений с восьми лет. Я читал бессистемно, безудержно, запоем. В журналах того времени “Детское чтение”, “Семья и школа”, “Семейный отдых” — я читал преимущественно рассказы о путешествиях, плаваниях и охоте».
Позже Александру досталось настоящее сокровище — наследство от дяди, три огромных ящика с книгами. Книги были не только на русском, но и на польском, и на французском, и Саша Гриневский запоем читал Жюля Верна, Фенимора Купера, Эдгара По, Майна Рида, Густава Эмара, Луи Жаколио… Приключения, путешествия, экзотические острова — для будущего писателя это была настоящая отдушина, окно в другой мир, потому что мир, который его окружал в реальности, радовал мало.
Сашу определили в школу, но учился Гриневский неважно. Успевал разве что в законе Божием, словесности, сочинениях, истории и географии. По остальным предметам были сплошные неуды. Учителя говорили: «Гриневский способный мальчик, память у него прекрасная, но он озорник, сорванец, шалун». Мало того, Саша, по примеру Пушкина, вздумал сочинять о нелюбимых педагогах эпиграммы. Вернее, хулиганские стишки. Этого стерпеть уже не смогли, и Сашу из школы выгнали.
Пришлось отцу отдавать девятилетнего сына в подготовительный класс Вятского земского реального училища. Именно там Саша получил прозвище, ставшее в будущем его литературным именем — Грин.
Но и в училище учеба не слишком увлекала Александра. Он продолжал читать. Вместо того чтобы делать уроки, при первой возможности валился в кровать с книгой и куском хлеба, грыз краюху и упивался героической живописной жизнью в тропических странах.
4
Саша мечтал о путешествиях
И с каждой новой книгой крепло в нем желание стать матросом. Подросток даже несколько раз пытался убежать из дома, чтобы пуститься в морское плавание. И в училище Грин примерным поведением не отличался. Не раз ему грозили исключением и в конце концов исключили — все за те же обидные стишки о педагогах.
Стефану Гриневскому пришлось долго хлопотать, чтобы пристроить сына-нарушителя в другое училище. Репутация у учебного заведения была невысокая, но выбирать уже не приходилось.
Юноша жил отдельно от семьи и должен был чем-то кормиться. Он подрабатывал переплетом книг, переписывал документы. Пробовал охотиться, но везло ему редко. Кстати, первое старенькое шомпольное ружье купил еще девятилетнему сыну отец. Отца Грин любил, вспоминал, как тот учил его читать, как они вместе ходили на рыбалку, жгли костры, жили в палатке…
Определяющим в решении посвятить свою жизнь морю стал для Александра случай, произошедший в Вятке, который писатель приводит в своей «Автобиографической повести»:
«Отчасти очень дальними родственниками по матери, а больше — просто знакомыми приходились нам Чернышевы. Отец Чернышев был протоиерей кафедрального собора. У него был сын Сережа, двумя или тремя годами старше меня, тихий, малоспособный мальчик; исключили его за неуспешность или же сами родители взяли из семинарии — точно не помню, только в один прекрасный день я узнал, что Сережа отправился в Одессу, поступил в Херсонские мореходные классы и совершил кругосветное путешествие. Торжествующие родители показывали цветную фотографию. На ней был изображен молодой моряк, одетый в форму матроса; на ленте бескозырной фуражки можно было прочесть: “Императрица Мария”. Ленты падали от затылка через плечо на грудь. Полосы клинообразно выступающего из-за голландки с синим воротником тельника долгое время не давали мне покоя: я все решал — есть ли это часть рубашки или же это надевается особо, как галстук. Довольно сказать, что я никогда не видел такой одежды и положительно влюбился в нее, особенно в ленты, которые при открытой шее и бескозырной фуражке придавали открытому, мужественному лицу Сережи особый поэтический оттенок. Но, главное, я увидел возможность практического решения задачи путешествий, причем Чернышев еще получал жалованье!»
В 1896 году шестнадцатилетний Александр Гриневский все-таки окончил четырехклассное Вятское городское училище и покинул город своего детства. Отец сделал все возможное, чтобы отправить Сашу в Одессу для поступления в мореходные классы. Земство выделило ему деньги на учебу сына. Грин отправился к Черному морю…
5
«Меня потянуло домой…»
Так писал Грин в «Автобиографической повести». Это бывает: из дома тянет в дорогу, а в дальних краях вспоминается и кажется таким притягательно-прекрасным далекий дом. Грин мог годами скитаться по городам, весям, рекам и морям, но в какой-то момент не выдерживал и вновь возвращался в родную Вятку.
Первым поводом к возвращению послужила ссора молодого матроса Гриневского с капитаном корабля. Норовистый горячий моряк вернулся в Вятку и пробыл здесь целый год. Затем снова отправился в странствия — поехал в далекий жаркий Баку…
И опять после того, как его изрядно потрепала жизнь, после того, как Грин сменил добрый десяток занятий, поездил по стране, его потянуло на родную землю.
Один из современников писателя, литературовед Вадим Ковский так описывал его жизненный поиск: «В течение нескольких лет он пытался войти в жизнь, как в штормовое море, и каждый раз его, избитого о камни, выбрасывало на берег — в ненавистную, обывательскую Вятку, унылый, чопорный, глухой город».
В 1906 году Александр за участие в революционном движении (он был членом партии эсеров) приговорен к четырем годам ссылки в Тобольскую губернию. Там он пробыл всего три дня и, сбежав, нелегально появился в Вятке. Отец тогда достал ему чужой паспорт, с которым Грин еще четыре года жил там под именем вятского мещанина А. А. Мальгинова.
Скончался отец Александра Грина в 1914 году. О его смерти сообщила губернская газета «Вятская речь». Грин на похороны приехать не смог, потому что сам находился в лечебнице. Он приехал в родной город только через два года, в 1916-м. Тогда говорил сестрам, что ему часто очень хочется в Вятку. В рассказе «Зурбаганский стрелок» Грин пишет: «Я хотел окончить жизнь там, откуда начал ее, и в этом возвращении к первоисточнику прошлого, после многолетних попыток создать радость жизни, была острая печаль неверующего, которому перед смертью подносят к губам памятный в детстве крест».
Тем не менее в советское время Грин в Вятку не приезжал. Упоминал ее лишь в письмах к сестрам и, опосредованно, в рассказах, где описывал города, очень похожие на губернский город своего детства.
6
Грина на родине помнят
Сегодня в Кирове (так в 1934 году была переименована Вятка) есть набережная Грина, областная детская библиотека имени Грина, а в городе Слободском именем писателя названы бывшая Кузнечная улица и городская библиотека. В Кирове открыт музей, посвященный писателю. Здание музея выстроено на месте деревянного дома, в котором в детстве жил Грин. На набережной реки Вятки стоит бюст знаменитого вятчанина.
На заставке фото Novingalina/Wikimedia Commons/CC BY-SA 4.0
